Мы кричали: Не стреляйте! — 29 лет назад Буденновск захватили террористы

"До Буденновска меня подвез сосед. При въезде в город мы увидели вертолеты в небе, услышали стрельбу, но посчитали, что идут учения. А когда ближе к центру заметили машину с военным, то почему-то подумали — снимают кино. И даже при виде разбитых автомобилей и трупов продолжали так думать, не могли поверить в реальность происходящего. Когда дошло, что съемки ни при чем, оказалось поздно. Свернуть не было возможности — всюду стояли машины: пустые, с убитыми людьми, они не давали никакого шанса для маневра. Навсегда врезалась в память картина с обстрелянным прасковейским автобусом, с мертвым водителем на руле. Именно на этот автобус я опоздала, поэтому и попросила довезти соседа", — говорит ИА Stavropol.Media Светлана. 

В центре машину затормозил человек в военной форме, приказал выйти и показал, куда двигаться дальше пешком. Что именно он говорил, Светлана не помнит — автомат лучше всяких слов показывал направление. Впереди также высадили пассажиров из еще одного автомобиля. Вместе люди дошли до администрации, где уже в толпе просидели часа два. Потом всех подняли, построили в огромную колонну и погнали в больницу.

"В первые годы после случившегося я четко помнила все детали, но недавно поняла — воспоминания стираются, остаются обрывки. Вот раненая окровавленная женщина лежит на асфальте, когда мы идем в больницу. Вот в здании я поднялась до третьего этажа. В палатах и коридорах тоже раненые, кричат роженицы, дети. А из окон отстреливаются автоматчики. Самой большой неожиданностью стало к вечеру увидеть отца. Выяснилось, что он поехал меня искать, предположил, что могу находиться в больнице и попросился туда зайти. Боевики обыскали и впустили. Это чудо, что он меня нашел в лабиринте коридоров и в таком количестве людей. О том, что несколько заложников расстреляли возле здания больницы, я узнала уже потом, сама не видела", — рассказывает Светлана.

Живой щит 

В первый день обстановка была относительно терпимой. Пленным раздали больничную еду, еще шла вода из кранов, даже пускали в душ. Потом пища стала заканчиваться, водопровод уничтожили. В какой-то из дней детям раздали по паре печенек. Если кто-то находил что-то съестное, то делился с другими. Но не все. Светлана вспоминает старушку с писклявым голосом, которая раздобыла где-то детское пюре и съела, стараясь спрятаться от других. Заметили, конечно, но никто ничего не сказал.

А дальше не было ни воды, ни еды, но это последнее, что волновало пленников. Спали в коридорах, палатах вповалку. И ждали, ждали хоть какого-то исхода, лишь бы ужас закончился. 

Первый, неудачный штурм произошел 17 июня. Погибли десятки заложников, жертвы были и среди штурмовиков. Светлана с отцом к тому времени перебрались в столовую.

"Ярко помню, как нас выстроили возле окон. К счастью, в нашей группе никто не пострадал, в соседней порезались лопнувшим от пули стеклом. Тогда мы выломали створки, чтобы не поранили осколки. Другим повезло меньше. Видела, как в дыму с дерева упал человек, позже узнала, что это был один из погибших альфовцев. Когда отпрянула от окна, один из боевиков ткнул в меня автоматом. Еще мы кричали: "Не стреляйте", как того требовали боевики. С каждым штурмом надежда на освобождение возрождалась, но потом снова гасла. Люди рассказывали об убитых на других этажах", — делится Светлана.

17 июня стороны договорились о временном перемирии, во время которого Басаев* пообещал выпустить беременных женщин и детей. Дальше переговоры продолжались, как и попытки штурмов, удавалось добиться освобождения еще нескольких групп пленных. Окончательно боевики покинули Буденновск 19 июня, освободив большую часть заложников. С ними уехала группа добровольцев, выступавших живым щитом террористов — при нападении людей обещали убить. С ними уехал и отец Светланы Болотниковой. Только 20 июня боевики достигли Чечни, там отпустили оставшихся пленных.

Светлана говорит, что 19 июня вышла из больницы если не другим человеком, то повзрослевшей точно. Но окончательно весь ужас дошел гораздо позже. И опять-таки позже узнала о таком понятии, как синдром заложника. Немало людей, и она в том числе, на выходе просили прекратить боевые действия в Чечне, не трогать боевиков. Сама об этом не помнит, рассказала мама, которая как и тысячи других жителей не отходила от центра Буденновска в надежде получить весточку от родных.

"Они постоянно с нами разговаривали, объясняли, почему так поступают. Наверно, наша психика старалась блокировать настоящий ужас ситуации", — предполагает Светлана. 

"Не тебе срывать погоны" 

Впереди в России было еще немало трагедий, захватов, а жители Буденновска учились жить заново.

Николая Ляшенко, по его словам, высокие чины сначала похвалили за бдительность и действия во время нападения, а потом что называется, назначили одним из крайних. Мол, пропустил террористов (спокойно преодолевших до этого несколько регионов) в город. Правомерность своих действий он доказал, а потом пошел на выборы мэра Будённовска. Победил с огромным отрывом, более того, выиграл и на следующий срок. 

"Милицию мало кто любит, что скрывать. Но вряд ли бы жители выбрали главой человека, которого считали виновным в смерти сотен людей. А в те годы выбирали именно жители, а не депутаты. Сейчас работаю адвокатом, благо, опыт есть. Как удалось пережить события тех дней? А я их и не пережил. Я помню каждого из погибших ребят. От других узнал, что один из боевиков приставил дуло сержанту и предложил снять форму, перейти на их сторону. Милиционер отказался, еще и дерзил, мол, что ты меня пугаешь, курок не взведенный. Тогда террорист взвел курок и выстрелил. С одного лейтенанта стали срывать погоны с тем же призывом присоединиться к террористам. Он сказал: "Не ты мне погоны надевал, не тебе их снимать". Тоже убит. Может, кто-то сейчас скажет, что поступили глупо, надо было спасаться любой ценой. Но каждый из них просто действовал так, как велела совесть. Все 18 человек", — говорит Николай Ляшенко. 

Светлане Болотниковой больше 10 лет снились кошмары, и не только больница. Снилось, что захватили университет, потом работу. Пугали громкие звуки. Как-то на дискотеке кто-то выпустил ракету и у девушки в прямом смысле подкосились ноги. Впрочем, в Буденновске еще долго любой шум у жителей вызывал панику. У Светланы и сейчас меняется голос, когда речь заходит о тех страшных днях. Но она считает, что ей хотя бы повезло  — она осталась жива. А с кошмарами можно "договориться". 

Николай Ляшенко до сих пор носит цветы на могилы убитых товарищей. Не в дату захвата, а просто по зову сердца. 

"Меня нечасто зовут на митинги в память о захвате. Я не в обиде, это не день рождения, на который надо звать. И напоминать не надо, такое не забудешь", — говорит бывший милиционер. 

*Включен Росфинмониторингом в перечень физлиц, причастных к терроризму и экстремистской деятельности

Смотрите полную версию на сайте >>>