30 июня. За человеческой улыбкой и кажущимся спокойствием он видит то, что скрыто от посторонних глаз. Главный психиатр Ставрополья Олег Боев знает, как вернуть радость жизни и почему молчание порой опаснее слов. Он уже более 13 лет возглавляет краевую клиническую больницу. В интервью ИА Stavropol.Media Олег Игоревич рассказал, чем реальная шизофрения отличается от киношных штампов, почему ставропольцы боятся психиатров и на что жалуются. Он также дал ответ на главный вопрос — когда действительно стоит обратиться за помощью к специалисту. О чем молчат пациенты, но расскажет психиатр — читайте в нашем материале.
— Сколько лет вы уже в психиатрии? Почему выбрали это направление?
— В психиатрии, наверное, я с третьего курса института. Уже тогда близко соприкасался с пациентами. Я начинал работать лаборантом в клинике. В ней одновременно лечили пациентов с разными психическими расстройствами, а также там была психофизиологическая лаборатория, в которой изучали состояние и функциональную активность органов и систем организма пациента. Оказывается, она меняется у пациентов в зависимости от психического состояния. Я был лаборантом, помогал врачу. Это достаточно интересная работа.
А во-вторых, у нас семья врачей. Моя бабушка была медработником, отец психиатр, а мама — функциональный диагност. Поэтому для меня психиатрия не казалась чем-то далеким и неизведанным. Это обычная работа врача в области психиатрии.
Главный психиатр Ставрополья Олег Боев. Фото: Артём Хорошилов, ИА Stavropol.Media
— Вы помните своего первого пациента?
— Первыми были больные клиники, где я подрабатывал в качестве лаборанта, но я их не лечил. Наверно, по этой причине первого пациента, будучи врачом-интерном, я не запомнил. Когда я пришёл работать после института врачом-интерном в больницу, то уже знал доктора заведующего отделением, мы виделись в кружке в студенчестве. Я только пришёл, говорю: "Здрасьте", а мне уже в первый день 15 историй болезни, 15 пациентов передали. Поэтому выделить первого точно не получается, это, наверно, уже из разряда искать что-то романтичное в профессии. По факту это невероятный ежедневный труд, который доктора тянут на себе, ежедневно принимают решение в судьбах десятков пациентов. Я не ожидал такого объема работы, и, конечно, приходилось трудиться весь день.
— Какой случай из практики был самым тяжёлым лично для вас?
— Конечно, ситуаций много разных, среди них и сложные, иногда сталкиваюсь с совершенно непреодолимыми на первый взгляд. Например, в начале профессионального пути был пациент, который запомнился.
На приём он пришёл впервые, никогда раньше не обращался к врачам. У него было тяжелое депрессивное расстройство, настолько тяжелое, что он не хотел общаться, разговаривать. У него не получалось подробно рассказать о чем-то, ответить на вопросы, которые ему задавали, потому что не было желания, не понимал смысла этого всего. Человек совершенно потерял цель в жизни.
За весь период лечения в стационаре мы исчерпали все описанные, традиционные варианты лечения и никак не могли найти способ воздействия, при котором состояние бы улучшилось. Тогда мы пошли на риск, воспользовались достаточно современным методом — наращивание дозы препарата в краткосрочный период времени. В течение суток занимались интенсивной терапией и уже вышли за пределы описанных всех случаев, приходилось принимать решение — выйти ли за границы еще неизведанного. Мы рискнули. И вы знаете, конечно, было очень волнительно, сами переживали сильно. Оказалось, пациент тоже начал переживать, ожил, а мы в свою очередь обрадовались, что он наконец стал реагировать.
И в итоге действительно произошло изменение состояния пациента и медленное улучшение. В течение месяца он вернулся в свою обычную жизнь, а потом перестал приезжать к нам на консультации. Немного позже от родственников я узнал, что у него жизнь изменилась в лучшую сторону. Он вернулся к работе, к семье. И, в общем, всё у него стало хорошо. Это такой нестандартный случай, где нам со старшим доктором в отделении пришлось немного понервничать.
— О депрессии стали говорить всё чаще. Сейчас её как будто обесценили, потому что отсутствие настроения тоже называют депрессией. Что это за заболевание?
— Каждый человек, когда сталкивается с проблемой, которую не может преодолеть, возможно, произошло что-то такое, чего человек не ожидал, и он разочаровывается, теряет свою цель или смысл. И кратковременно попадает в состояние, когда перестает чего-то хотеть в силу возникших причин. Это может быть выраженное чувство обиды, которое его останавливает, или наоборот, ненависть, а может — опустошенность или разочарование.
Вот эта кратковременная реакция, которую человек испытывает, пока перегруппирует свои смыслы, цели, отказывается от прежнего образа жизни, формирует новые привычки, — вот такое состояние легко назвать депрессией. Но это физиологическая обычная история, когда человек пересобирается и дальше идет выстраивать свой путь, ему нужно какое-то время. Конечно, в классическом понимании психических заболеваний назвать это депрессией нельзя. Это такое психологическое состояние, требующее переосмысления, перераспределения ресурсов.
У молодёжи это иногда модно. В последнее время любое мелкое препятствие вызывает чувство невозможности преодоления. Даже при небольшой преграде собственное "Я" разбивается, потому что взрослые не научили усерднее трудиться, сосредотачиваться, преодолевать себя, проявлять настойчивость. Дети и подростки с трудом формируют коммуникацию и общение, потому что должна быть глубина и компромиссы, а не только свои желания и чувство "Я", которое затмевает всё вокруг.
— Что это за расстройство? Каковы его симптомы? Насколько серьезно это заболевание?
— Депрессия — это психическое заболевание, которое чаще всего исходит из изменения внутренней среды организма, регуляции организма, мозга, гормонов. Она может проявиться и при стрессе, и без него, независимо от ситуации. Заболевание передается генетически, бывает конституция тела склонна к депрессии, то есть таково строение организма.
Это заболевание как раз проявляется как расстройство настроения. Считается, что человек попадает в состояние не просто грусти, уныния, а тоски, когда перестает радоваться всему происходящему. Например, восхищала раньше работа, написанная статья или опубликованный репортаж, принятый пациент, созданный проект какой-то, а теперь перестало всё это приносить радость. Исчезает хобби, человек отстраняется, потому что ему неинтересно ездить на велосипеде, писать картины, что-то коллекционировать. Он теряет интерес даже к таким важным составляющим, как семейная жизнь — муж, жена, дети.
Очень интересно описывают своё состояние матери: "Я понимаю, что это мой ребенок, что я должна делать для него всё возможное, но я не испытываю никаких чувств к нему". Вот эта потеря чувств, ощущение бесчувственности — это и есть крайнее выраженное проявление тяжелой депрессии.
Одновременно с потерей этих ощущений проявляется заторможенность, человек начинает быть медлительным, меньше двигается, ему достаточно находиться в пределах своей постели и, может быть, кухни. Первое — у него нарушается сон. Он спит 2−3 часа ночью, просыпается рано утром и больше не ложится. Бывают и другие нарушения сна. Вообще, есть триада жизненных симптомов — сон, аппетит и половое влечение. Это те качества, которые у человека врожденные и очень сильные.
Второе — при тяжелой депрессии исчезает аппетит. Сначала уходит желание чего-то вкусненького, какой-то интересной сервировки: добавить зелени, приправ, а потом уже и пища на вкус становится обычной. Человек говорит о том, что он заставляет себя есть. Люди в тяжелой депрессии и вовсе могут ничего не есть. Чаще всего они теряют в весе достаточно быстро.
И третье, снижается половое влечение, интерес полностью исчезает. Сначала в незначительной степени, кратковременно, а потом существенно, просто неинтересно.
Если развивается тяжёлая депрессия, то ничто не поможет, кроме медикаментозной терапии. Или у человека просто может измениться фаза депрессии, и он пойдет на поправку.
Буквально недавно был пациент, который рассказывал, что работает в Ставрополе, но когда у него начинается депрессивное состояние, он уезжает к дедушке и бабушке в село. Там 6–7 месяцев спит, ему ничего не хочется. А когда фаза депрессии меняется, он возвращается обратно в город и потихоньку начинает работать. Но не у всех есть такая возможность, а ведь в этом состоянии человек не может полноценно трудиться, вовлекаться в дела семьи и даже дружить. На него нельзя опереться, потому что он не участник нашей социальной жизни.
Отмечу, кстати, интересный момент в психиатрии. Например, у кардиохирургов беда, когда у человека отказывает сердце, у других специалистов — не удалось спасти руку или ногу, следовательно, инвалидность, смерть. Здесь всё понятно. А у психиатров как пропадает человек? Он теряет свою работоспособность. Он теряет желание быть отцом, матерью, другом, начальником, сотрудником. Он живет, но ничего делать не может. Это и есть тяжелое бремя психического расстройства, когда за него всё должны делать остальные. По сути это и есть инвалидность, в ментальном смысле.
Еще депрессии бывают психологические, психогенные — в результате острого стресса. Человек встречается с событиями, выходящими за рамки его представлений и ожиданий. Например, сгорел дом, неизвестно, что дальше делать. Испытал предательство близкого человека, чувство сильнейшей обиды или унижения, общественного порицания, что-то такое, что переворачивает его представление о текущей жизни. В острых состояниях человек может реагировать по депрессивному варианту, но позже он восстанавливается.
В этом случае можно лечить медикаментозно, но также появляется дополнительно еще и психотерапия. Роль психотерапии выше при стрессовых расстройствах, чем, например, при тяжелой эндогенной депрессии.
— Как долго длится период восстановления человека при депрессии?
— При депрессии, возникшей в результате острого стресса — 2, 3 месяца или до полугода и года. При тяжелых эндогенных депрессиях — месяцы и годы. В этот период быть переменные фазы, но депрессивное расстройство все равно сохраняется. Пациенту то хуже, то лучше, эти состояния сменяют друг друга. Может быть депрессия в сочетании с другими заболеваниями. Например, есть биполярно-аффективное расстройство, когда-то оно называлось маниакально-депрессивным психозом. Это когда у человека два полюса. С одной стороны, он совершенно впал в депрессию, опустил руки, садится на стул и может так просидеть весь день, а сменяет это состояние активность, эйфория, своего рода мания, когда человек готов свернуть горы. Уверен, что только он может это сделать, а в придачу ещё и море перейти. Причём всё это легко, свободно, играючи.
Лечение для всех случаев разное. Для тяжелых исключительно медикаментозное, для стрессовых состояний — психотерапия в том числе. А если человек здоров и переживает какие-то события, о чем мы говорили в начале, то здесь назначаются психотерапевтическая и психологическая коррекции.
— Бывали в вашей практике случаи, когда пациент пришел, уверяя, что находится в глубокой депрессии, а оказывалось, что он здоров, просто испытывает временные трудности?
— Вы знаете, наверное, редко, потому что, скорее, бывают обратные случаи. Приходит человек и говорит: "Вы знаете, что-то я там понервничал вчера, и вот у меня немножко настроение нехорошее какое-то". А оказывается, что он уже три года болеет, страдает, пытается каких-то советов у друзей и соседей просить, в итоге достиг такого момента, что уже не может самостоятельно продолжать. Он пытается как-то упростить своё состояние, поэтому и говорит: "У меня тут немножечко настроение", а когда выясняешь, насколько немножечко, оказывается, что человек вообще перестал радоваться даже лучам солнца и жить не хочет.
— Можно подробнее про это “жить не хочет”? Как часто люди с психическими расстройствами задумываются о суициде?
— Когда человек теряет цель, теряет смысл жизни, ему ничего не интересно, тогда ценность жизни у него исчезает. В этот момент у него зарождается ценность смерти. Появляются вопросы и мысли о смерти. Он думает, что в этом может быть какое-то избавление.
Есть интересное исследование насчёт информирования о суицидах. В Ставропольском крае был опыт в 2015-2018 годах, когда мы активно занимались оповещением и профилактикой суицидов. Мы через СМИ говорили, что существуют такие состояния, какие у них признаки. Рассказывали, что делать, если заметили в своём окружении людей с суицидальными мыслями, проводили тренинги, на которых обучали родителей коммуникации с детьми. Нам было важно, чтобы ребёнок в момент своего неблагополучия, накала эмоций мог поговорить с близкими людьми. Родитель должен уметь разговаривать так, чтобы у ребёнка пропало это напряжение. Иначе дети хлопают дверью и совершают какой-то импульсивный поступок.
"Я боюсь, что если я спрошу, ему сразу станет хуже", — думают родители. А в этой ситуации, наоборот, нужно очень внимательно и глубоко спрашивать, задавать очень прямые вопросы. Человек в тяжелой ситуации обязательно ответит, потом в душе будет благодарен, что затронули такую больную тему, которую он и сам боится кому-то рассказать.
После этой крупной программы мы зафиксировали значительное снижение количества попыток суицидов в городе. При этом по краю у нас не было такой информационной кампании, поэтому в регионе снижение было на 12%, а в Ставрополе до 50%.
— Как часто на Ставрополье люди кончают жизнь самоубийством?
— Ставрополье относится к регионам с маленьким количеством суицидов и суицидальных попыток. Значительно меньше, чем, например, на Урале или в Сибири. Хотя это сравнение, наверно, даже некорректно. В среднем если по России около 17−15 случаев на 100 тысяч человек, то у нас 7−8, сейчас даже ближе к 6.
— Какие психические заболевания чаще всего выявляют у ставропольцев? Есть ли статистика заболеваемости по краю?
— На Ставрополье болеют плюс-минус как и везде, но всё-таки немного меньше. На юге же чуть более живые люди, они быстрее, темпераментнее и эмоциональнее, чем в других регионах России. Степень активности формирования связей между людьми, дел и всего остального достаточно высокая, как и деятельность с продуктивностью. В связи с этим и число психических заболеваний не превышает среднюю границу, а, наоборот, чуть ниже средней нормы.
А болеем мы всеми заболеваниями. Бывают тяжелые, к которым относятся шизофрения, полярные аффективные расстройства, различные органические заболевания личности. Мы болеем достаточно много и депрессивными, тревожными заболеваниями, то есть непсихотическими заболеваниями. Особенной статистики отличной от других регионов, наверно, нет.
Территория Ставропольской краевой психиатрической больницы. Фото: Артём Хорошилов, ИА Stavropol.Media
— Сейчас среди подростков стало, так сказать, модно иметь какие-нибудь психические расстройства. Они приписывают себе ОКР, СДВГ. Так было всегда или это веяние времени? Как вы относитесь к этому? Насколько это опасные заболевания? С чем вы связываете их появление?
— В больнице мы все-таки замечаем увеличение потока подростков с самоповреждениями. Мы создаем возможность для обращения к нам этих ребят. Например, в прошлом году открыли дневной стационар для них. Это когда не надо лежать круглосуточно в больнице, а необходимо приходить лишь на занятия с психологом, получать капельницы, физиотерапию. Очень удобная и востребованная форма. У нас благодаря ей увеличился поток детей, которые бы просто в стационар не обратились, а к такому лечению готовы.
— Какие есть показания для того, чтобы человека госпитализировали в психиатрическую больницу?
— У нас 25 медицинских подразделений, они оказывают помощь пациентам с разной степенью выраженности психических заболеваний. Например, дневной стационар. Человек в обеденный перерыв на работе, или после нее, или до приехал, получил лечение и уехал дальше по своим делам.
Многие пациенты знают, что систематически нужно проходить профилактические курсы, стараются сделать это до отпуска, чтобы не терять время на отдых. Они даже говорят, что после курсов лечения и отпуск с большей радостью проводят, потому что улучшается настроение, качество жизни.
Есть также стационар. Это пограничное отделение, где лечат мягкие формы расстройств. Здесь люди хотят все-таки побыть не бытовой, рабочей, стрессовой, информационной суете, а внутри больницы. У нас тише, есть правила, ограничения на пользование телефонами, свой распорядок дня. У пациентов в таком стационаре более интенсивная терапия, которая может включать и утренние капельницы, и назначение препаратов, вечерняя интенсивная терапия, появляются дополнительные методы физиотерапии, подключаются психологи, социальные работники.
Людям требуется такое лечение, когда осознанно понимают, что они действительно страдают, без помощи их состояние ухудшается.
Следующий этап, когда человек болен расстройством и не очень понимает, не признает, что оно у него есть. Это значит — несвоевременно будет ходить к врачу, будет нарушать прием медицинских лекарств, делать иногда то, что категорически нельзя. А это всё может провоцировать обострение состояния, острые симптомы, когда он действительно становится немножечко даже опасным для окружающих в силу своей агрессивности, импульсивности в действиях. Человек уже не всегда оценивает то, что он делает. Это целый блок острых отделений, где уже запрещено использование, например, телефонов. Не разрешается также свободное перемещение, за пациентами пристально наблюдают. В данных отделениях есть палаты наблюдательные, пациентам за их пределы нельзя даже выходить без разрешения или сопровождения персонала, потому что они могут причинить себе и окружающим вред.
И есть отделения, которые, например, оказывают помощь людям, имеющим психическое расстройство и совершившим серьезные правонарушения. У них особый режим с дополнительной охраной.
Также есть отделения, которые лечат пожилых людей, чаще всего это деменция в сочетании с длительными хроническими заболеваниями тела. Есть подростковое и детское отделение у нас.
Что касается экстренной психиатрии, то госпитализируют чаще всего, когда человек теряет контроль над собой, его состояние настолько меняется, что он перестает понимать даже значение своих действий. Становится не просто раздражительным, а агрессивным. Сначала агрессия повышается до крика, ругани, а потом рукоприкладства и угроз. В этом случае вызывают неотложную помощь вместе с полицией.
Также бывает, что родственники видят проблему — ярко выраженные суицидальные тенденции, глубокую депрессию. У нас есть случаи, когда люди живут одни, за ними некому присматривать и помогать, в итоге они доводят себя до изнеможения. Мы вынуждены их восстановливать через реанимацию. Лежат, ничего не хотят и настолько худеют, что даже не могут спуститься с этажа.
— Правда ли, что психические заболевания проявляются сильнее всего осенью и весной? С чем это связано?
— Да, все заболевания цикличны. Организм — это же такой же биологический объект, он подчиняется законам физическим, в том числе биологическим ритмам природы. Как мы подчиняемся ночи и дню, в тёмное время суток хотим спать, а в светлое нет, точно так же происходит осенью и весной. Симптомы бывают спонтанными, а иногда пациент заранее чувствует склонность к депрессивным реакциям. У кого-то также существуют свои периоды, не только осенне-весенние.
— В какой момент человек должен насторожиться и задуматься о том, что ему стоит обратиться к психиатру?
— Мы немножко об этом говорили, когда затрагивали тему депрессии и госпитализации, но мы говорили о неотложной психиатрии. Другое проявление — плановые случаи. Когда человек теряет свою работоспособность, отстраняется от дел, потому что его захлёстывают эмоции, раздражительность. Например, он конфликтует с окружающими по любому поводу, с ним невозможно построить диалог. Это и есть показание.
Когда эта раздражительность выходит за пределы, переходит в конфликт, ругань и разрыв деловых отношений — это значит, вы перестаете быть продуктивными на работе, теряете результативность.
Может, это личностная особенность, конечно, с присутствием психопатических черт. Но бывает так, что человек изменился, из спокойного стал импульсивным. Или наоборот, ушел в себя, стал отгораживаться, потерял коммуникацию.
Мы еще не затронули когнитивные расстройства — нарушение внимания и памяти. Человек забывает то, что раньше помнил. Более выраженные состояния, варианты деменции, когда люди забывают уже прямо текущие события или совсем недавние. Они становятся рассеянными, не могут сосредоточиться и удержать внимание надолго.
— Как перебороть стыд и страх и пойти на прием к специалисту? От чего возникает этот страх перед психиатром?
— Откуда берутся страхи? Наверно, кто-то их навязывает. Есть так называемая карательная психиатрия или психиатрия ограничений. Больные люди всегда были, просто раньше они не выживали, попадали в конфликты и их убивали. Это казалось нормой для древнего общества. Потом их стали ограничивать, например, в каких-нибудь домах, в Африке это были загоны. Естественно, выглядело так, будто их там заточили и никуда не выпускают. На самом деле нельзя таких выпускать, потому что они просто-напросто причиняют ущерб другим. Сейчас психиатрия не требует прямо жестких ограничений, хотя у нас тоже есть отделения, которые служат для того, чтобы обезопасить пациентов. Наверно, это и сформировало страх. И не надо забывать про фильмы, сериалы. Это же интересно — наснимать всякие ужасы про психиатрические больницы.
Еще, наверно, пугают методы лечения. Раньше, когда их искали, думали: клин клином вышибается. Поэтому давайте его опустим в ванну со льдом и будем держать, пока у него мозг не отключится и не перестанет думать о своих болячках.
Ещё страх связан с юридически значимыми ограничениями. Оружие, водительские права не дадут, работать не везде можно, тайну не доверят — люди переживают. В действительности это же всё очень разумно. Как, например, нездоровому человеку доверить оружие? правильно, это общественная безопасность.
И стыд, конечно. Люди стыдятся признаться в обществе, что имеют психические расстройства. Бояться, потому что это начнут высмеивать, будут оскорблять, унижать и при любой удобной ситуации вспоминать этот эпизод с болезнью, чтобы человека подковырнуть. Такое происходит, к сожалению, даже внутри семьи. Это беда, нет никакой сдержанности, никакого чувства милосердия к пациенту с психическим расстройством, очень непростая история. В школах таких ребят могут загнобить.
— Человек с тяжелым психическим расстройством, например, шизофренией, может вернуться к обычной жизни?
— Конечно, что касается шизофрении, то это вовсе не такое заболевание, как его показывают в кино. Это действительно тяжелые больные, которые теряют разум, способность прогнозировать и управлять собой, что-то себе напевают, видят какие-то ужасы, сами с собой разговаривают. Это острые психотические пациенты, находящиеся в психозе. Такие пациенты есть, но их очень мало. Большая часть не находится в психозе. Это люди, у которых есть определенные нарушения мышления, воли, восприятия, но они находятся при этом находятся в ремиссии. На фоне лечения человек, конечно, может вернуться к своей простой работе.
Чаще всего высокоинтеллектуальная работа будет противопоказана пациенту с шизофренией, так же как и деятельность, связанная с постоянной коммуникацией. Мы же не можем узнать, когда у него начнется обострение. Поэтому подойдет более простая работа, которая не требует особенной коммуникации.
Родственники, зная признаки обострения, обращаются к доктору, пациенту корректируют лечение и он продолжает работать. Это действует как любое другое заболевание. Когда у человека высоченное артериальное давление, он разве может работать? Нет, конечно, у него есть риск гипертонического криза. Он идет к врачу, ему корректируют состояние, назначают лечение, и тогда он возвращается к работе. Он болеет артериальной гипертензией? Болеет, но он следит за состоянием. Такая же история с психическими расстройствами. У человека есть депрессия? Есть, но он контролирует её и живет с ней.
— Есть ли простые ежедневные привычки, которые помогают поддерживать психическое здоровье?
— Всё просто: питание, сон и физическая активность. Мы должны укреплять своё тело, потому что мозг и производная его — психика, зависят от тела.
Одновременно с укреплением тела надо очищать душу. Как тело загрязняется? Всякой вредной едой, например, а в душе как образуется мусорка? Неприятными чувствами: один живет с чувством обиды, один с горем, другой — с завистью. Они должны быть, но длительно их переживать — губительно для души.
И, конечно, если, например, прочтение новостей вызывает стресс, значит надо их меньше читать или находить побольше позитивных. Будьте здоровы!
Смотрите полную версию на сайте >>>